Ярослава Зелински Джонсон — президент и главный исполнительный директор американского Western NIS Enterprise Fund, регионального фонда прямых инвестиций. Она родилась в Украине, выросла в США, а 24 года назад снова вернулась на родину, чтобы возглавить представительство американской юркомпании.
В начале 1990-х она основала Американско-украинский совет по вопросам бизнеса и в 1991-м организовывала первый визит в США Президента Украины Леонида Кравчука. В 1994-м бывший президент США Билл Клинтон назначил ее членом Совета директоров Western NIS Enterprise Fund с капиталом $150 млн, который был создан решением Конгресса США и активно инвестировал в предприятия в Украине и Молдове.
В январе 2015 года, после того, как тогдашний глава фонда американка Наталья Яресько пошла работать в украинское правительство, его председателем была назначена Зелински Джонсон. Вскоре Western NIS Enterprise Fund объявил о начале программы Seed Grant, в рамках которой он профинансирует обучение украинцев в топовых западных вузах на программах МВА.
В интервью НВ Зелински Джонсон рассказывает, как получить $120 тыс. на обучение в лучших университетах мира, объясняет, зачем американское правительство инвестирует в бизнес-дипломы украинцев, а также вспоминает, как изменилась Украина за четверть века, прожитых ею здесь.
— Вы вкладываете миллионы долларов в стипендии для молодых украинских специалистов. Зачем это вам и зачем Украине?
— Мы вкладываем в поддержку наших программ в Украине $35 млн. 22 года назад американское правительство выделило фонду Western NIS Enterprise Fund для инвестирования $150 млн, и эти деньги мы инвестировали в компании в Украине. Из заработанных средств нам разрешили использовать $35 млн на программу технической помощи Украине, которую мы сейчас реализуем.
Из этих средств часть выделяется на стипендии на бизнес-образование. Но это не единственный наш проект, у нас есть несколько программ. Образовательная программа экономического лидерства, программа продвижения украинского экспорта, программа местного экономического развития – помогаем соединить города с локальными предпринимательскими инициативами, и программа социального предпринимательства – помогаем компаниям, которые хотят решить конкретную социальную проблему. А также в прошлом году учредили Украинскую Академию Лидерства для выпускников средних школ.
— Зачем фонду вкладываться в МВА-образование для украинцев? Это не та инвестиция, которая принесет прямую прибыль.
— За те годы, что мы занимались инвестициями в Украине, мы увидели, что в каждой компании мы должны были обучать менеджмент – люди не имели нужного профессионального уровня. Мы проводили бухгалтерские курсы, курсы управления компаниями, техническую помощь оказывали, чтобы эти компании вывести на высокий уровень. Поэтому мы поняли, что образовательные программы в Украине очень нужны. Даже когда нам порой надо было найти директора для компании – не было кадров, не было людей, которые имели бы необходимое образование, желание и возможность работать на уровне, который для этого нужен. Поэтому мы решили, что как только будем иметь свободные средства и нам позволит Совет директоров, мы будем предоставлять стипендии на бизнес-образование.
— Сейчас вы прекратили заниматься инвестициями в Украину?
— Первая фаза инвестиций закончилась. Мы инвестировали в 118 компаний на первом инвестиционном этапе. Теперь мы начинаем другую инвестиционную программу.
— Главное условие, под которое вы предоставляете стипендии – получив дипломы МВА, люди должны вернуться в Украину. Зачем вы обязуєте их работать в Украине?
— Да, наше условие – те люди, которые получат такое образование за рубежом, должны вернуться и три года работать на Украину. В противном случае они должны вернуть средства. Каждая стипендия – это примерно $120 тыс. на два года обучения.
И мы, и американское правительство думаем, что в Украине надо развивать малое и среднее предпринимательство, и для этого нужны правильные люди. Украина, если сравнить с другими государствами, имеет очень малый процент малых и средних компаний – около 10%. Тогда как в таких странах, как Польша, США, Канада – 98%. И те все маленькие компании практически создают экономику государства. В США небольшие компании являются крупнейшим работодателем.
В Украине также надо развить малый и средний бизнес. Мы хотим, чтобы эти люди, которые получат стипендии, сами основывали предприятия или работали на большие компании. Это важно – иметь людей, которые умеют управлять бизнесом, знают, как это делать на профессиональном уровне.
— То есть для вас как инвестфонда в этих инвестициях есть и коммерческий интерес?
— Это больше благотворительность на данном этапе – мы сейчас не инвестируем в компании напрямую.
Но за те 20 лет, что мы работаем в Украине, цель инвестиций изменилась. Первые компании, в которые мы инвестировали, занимались производством, сельским хозяйством – конкретными вещами. Теперь рынок изменился. Теперь в Украине нужно развивать технологии, а это другой тип инвестиций. Здесь нужен мозг, а не физическая работа. Мы хотим иметь людей, которые умеют работать в этой сфере.
— Как вы выбираете, кому дать стипендии?
— Фактически, их выбираем не мы, а ведущие университеты мира. Мы даем стипендию тем людям, которые поступают в ТОП-50 университетов в США и Европе. Все они приходят к нам уже после того, как получат письмо, что учебное заведение их приняло. Для этого они должны сдать экзамены – TOEFL [Test of English as a Foreign Language – тест на знание английского языка], GMAT [ Graduate Management Admission Test — стандартизированный тест для определения способности успешно обучаться в бизнес-школах] – на самом высоком уровне, получить достаточно баллов, чтобы попасть в эти университеты, их предыдущие дипломы и карьеры должны быть успешными. Некоторые из наших студентов получили еще и стипендии от университетов, в которых поступили на МВА, и это частично покрывает обучение – это может быть $20, 30, 40 тыс. в год. Мы даем им стипендию до $120 тыс. на два года, то есть $60 тыс. в год.
Фонд покрывает только стипендии. Средства на проживание в США или другой стране студенты должны найти сами.
— В прошлом году вы предоставили 5 стипендий, в этом 13. Это около $2 млн. Сколько планируете в следующем?
— Это будет зависеть от того, сколько людей к нам обратятся. Не всем нужна наша стипендия, поскольку не все после учебы хотят вернуться в Украину. Мы это понимаем, но для нас важна поддержка именно тех людей, которые хотят вернуться и работать в Украине после двух лет обучения.
— Стипендии вы даете всем без исключения, кто поступил в топовые вузы мира?
— Почти, но мы с каждым проводим личное интервью. Порой есть люди академически мудрые, но не подходящие по другим критериям – по ценностям, например. Мы хотим поддерживать тех людей, которые имеют потенциал стать лидерами в бизнесе, на предприятиях, в правительстве. Это для нас очень важно.
— Зачем вообще это Соединенным Штатам, которые финансируют программу?
— США поддерживают Украину в стремлении быть демократическим независимым государством. Это возможно только тогда, если она будет независимой экономически и политически. А это в свою очередь не произойдет без лидеров.
Если посмотреть, что происходило последние 20 лет в Украине, то заметим, что правительства менялись, но все те же люди были у власти – просто на разных должностях. Пришло время, чтобы их сменили новые лица.
Украине нужны люди, которые имеют профессиональную подготовку, техническую и этическую базу. В западных школах получают не просто знания по менеджменту или финансам – студенты там также видят, на каких ценностях основано демократическое общество. Чтобы в Украине начали работать новые процессы, нужны соответствующие новые ценности: надо уметь не воровать, думать об общем благе государства, а не только о собственном кармане. Это совершенно другие ценности.
— Вы предоставили уже 18 стипендий. Сколько вообще, по вашему мнению, нужно таких людей, чтобы это было критично и действительно способствовало изменениям в стране?
— Много. Поэтому мы и не имеем ограничения по количеству стипендий. Пока деньги будут, будем выдавать.
В прошлом году лишь семь человек из Украины поступили на МВА в ТОП-50 университетов мира. Хотя, к примеру, поляков вступает где-то 200 в год.
— Почему такой разрыв?
— Люди до сих пор не думали такими категориями. Они знали, что такое образование – очень дорогое, что у них нет таких денег. В прошлом году мы показали, что имеем на это средства, поэтому в этом году к нам обратились уже больше людей — 20 человек, 12 из них получили стипендии и поехали на учебу. С нашей стороны мы будем предоставлять стипендии, пока будут средства.
— Речь идет о $35 млн?
— Да, это общий размер нашей программы технической помощи Украине, в рамках которой мы в том числе финансируем и стипендии. Но мы имеем еще пять активов, которые продадим, и половину средств от продажи также имеем право использовать на стипендии.
— Это активы фонда в Украине?
— В Украине и Молдове. Их рыночная стоимость – $18-20 млн. Мы можем за год-два дополнительно получить эти средства. Мы готовы на это, потому что видим, что для Украины это баснословные возможности удержать тех людей, которых государство само по себе сейчас удержать не может. Я говорю о новом поколении. Оно хочет делать, брать ответственность.
— Кто может обратиться к вам за стипендией?
— Любой, главное, чтобы он поступил на программу MBA в один из вузов, входящих в ТОП-50.
— Возрастные ограничения существуют?
— Нет, но я думаю, что людям старше 40 лет труднее будет учиться.
Надо иметь хороший английский язык – в университетах преподают на английском языке, чтение все на английском.
— Давайте посмотрим на ситуацию с другой стороны. Получив МВА, эти люди с хорошим образованием, ценностями, возвращаются в Украину, в среду, которае не очень зрелая для применения их знаний. Мне кажется, здесь трудно может быть найти работу, где были бы востребованы такие знания и где они получали бы за них такое вознаграждение, на которое могут рассчитывать на Западе.
— Я так не думаю. Уже около 20-ти украинских компаний котируются на западных биржах, они имеют независимых директоров, иностранцев. Эти компании ценят такую работу. Поэтому эти специалисты будут востребованы. Им не будет трудно найти работу.
— Вы будете помогать им в этом?
— Да. И я знаю, что некоторые из тех, кто получил стипендию, уже имеют возможность работать в Украине.
— Как вы относитесь к тому, что сейчас в контексте реформ в Украине немало людей с дипломами МВА пошли на госслужбу, в правительство, в Раду, в госкомпании?
— Госслужба нуждается в таких людях. Но мы специально не хотим их направлять в какое-то конкретное направление – они будут работать там, где они могут реализоваться, где им нравится, где они могут больше дать украинскому обществу. Кто-то хочет заниматься предпринимательством – пусть основывает свою компанию, почему нет? Например, Дмитрий Охримчук, который получил от нас стипендию на обучение в Беркли, заинтересован в ІТ-стартапах. Возможно, он на самом деле имеет какую-то необычайную идею, которая будет успешной.
Сегодня в Украине есть целое сообщество людей, которые очень креативно мыслят в направлении ІТ. И мы бы хотели, чтобы в Украине, как в Израиле, не только зарабатывали на аутсорсе, но чтобы страна производила IT-продукт и продавала его за границу.
— Вы считаете, Украина может повторить такой сценарий?
— Почему нет? У нас есть более 100 тысяч молодых людей, которые занимаются ІТ, которые понимают программы кодирования, понимают все, что нужно сделать. Я не вижу, почему нет.
— Вы лично живете в Украине уже около 25 лет.
— Уже 24. Украина изменилась за эти годы. Я знаю, что украинцам часто кажется, что ничего не изменилось. Но я впервые в Украине была в 1990 году, еще с советских времен, и с того времени произошли огромные изменения. Даже в 1993 году, когда я переехала сюда, это еще был Советский Союз. Но мы шли – вверх-вниз, вверх-вниз, как все идет в Украине, и происходили изменения. Они не происходят сами по себе – их надо толкать. И работать вне системы – это ничего не даст. Изменения надо толкать изнутри.
— Вы много общаетесь с американцами, в частности, Советом директоров Фонда. Как они сейчас воспринимают то, что происходит в Украине?
— Я сейчас единственный человек украинского происхождения в Совете директоров. Весь Совет хорошо знаком с Украиной и ситуацией в Украине. Встречаясь или общаясь по телефону, мы сначала говорим о политической и экономической ситуации в Украине, а уже потом переходим к делам Фонда. Они тоже видят, что Украина развивается. Они видят, что здесь есть возможности.
— Видят положительные изменения?
— Да. Проблема в том, что из-за того, что все изменения в стране так долго тянулись, украинцы стали нетерпеливыми. Это ошибка.
Однажды в 1992 году Леонид Кравчук приехал в США. Я его пригласила на обед в ресторане наверху Сирс-тауэр, самого высокого тогда здания в Чикаго. Мы пригласили 200 членов бизнес-диаспоры в Америке. До этого я работала с поляками и видела, как изменения происходили в Польше. И я говорю Кравчуку: «Господин президент, посмотрите, что в Польше творится. Поляки решили, что им надо быстро переходить с командной экономики на рыночную, и они это сделали в течение двух лет. Это было болезненно, но они сделали. Это должна быть хорошая модель для Украины». А он на меня посмотрел и говорит: «Принципы рыночной экономики к Украине не применяются. Мы имеем собственную специфику». Так было. А теперь посмотрите на украинскую экономику!